С приходом пандемии улица Рубинштейна сильно изменилась. Многие заведения, которые всегда славились кухней, сервисом, прозрачной налоговой декларацией, либо переехали (это в лучшем случае), либо получили свою электронную эпитафию на гастрономической карте Петербурга. Тех, кого не убил первый локдаун, добили ковидные ограничения. Ровно по такому печальному сценарию прошёл некогда популярный и казалось невероятно перспективный Social Club.
Но арендные площади на Рубинштейна не пустовали никогда. На свободных территориях быстро обосновались заведения, не претендующие на звание дома высокой культуры быта.
Былого лоска — именно его так ценили любители красиво выпить и закусить — почти не осталось. Изысканно украшенные рождественскими венками двери тех, кто остался в живых, сегодня чередуются с опечатанными ставнями, зияющими черной пустотой. Визиты полицейских, которые пытаются реагировать на жалобы местных жителей («пытаются», ключевое слово), рейды ОМОНовцев в весьма впечатляющем обмундировании, автомобили Росгвардии, периодически оцепляющие квартал, — в подобных декорациях мало праздника. Но учитывая контингент, другие «аниматоры» в ближайшее время здесь вряд ли появятся.
Жители улицы Рубинштейна уже устали взывать рестораторов к совести, а городские власти — к разрешению многолетнего спора: пить или жить. Ночные танцы, песни, а зачастую развлечения, выходящие далеко за рамки закона, — всё это не похоже на благостную обстановку, в которой комфортно воспитывать детей. Подробности противостояния быстро разлетаются по Сети, размывая бытовыми склоками и без того подмоченную репутацию улицы, которую когда-то называли петербургским Монмартром.