Гид по Обводному каналу

Обводный — самый длинный канал Петербурга. И при этом — самый неочевидный для туристов. Он не входит ни в один из популярных маршрутов «по рекам и каналам», на нем не встретишь ни прогулочных катеров, ни экскурсионных групп. Еще сто лет назад окрестности Обводного канала были главной городской промзоной, и запах вокруг стоял такой, что горожане переименовали его в Обвонный и старались без надобности здесь не появляться. Сегодня производство почти умерло, но производственные здания остались: Обводный — настоящий музей промышленной архитектуры XIX века под открытым небом.

Канал, соединяющий Неву с Екатерингофкой, начали прокладывать в 1760-х годах. Тогда он проходил по южной границе города и служил чем-то вроде КАД: удобной транспортной артерией для перевозки грузов. Сегодня судоходство на канале практически невозможно: он сильно обмелел, и пройти по нему могут только совсем небольшие суда. Обводный не раз предлагали засыпать и проложить на этом месте автомагистраль, но, к счастью, воз и ныне там.

Стильный ансамбль из нескольких железнодорожных мостов пересекает канал в районе автовокзала (наб. Обводного канала, 36). Первый мост, еще деревянный, на этом месте возвели в 1840-х годах в рамках строительства Николаевской железной дороги. Официально он так и назывался — Николаевский Железнодорожный мост. Народное название «американский» приклеилось к нему по двум причинам: во-первых, строительством руководил американский инженер Д. В. Уинстлер, а во-вторых, здесь впервые в Петербурге была применена технология американского инженера и изобретателя Уильяма Гау.

Деревянный мост простоял 30 лет, после чего в 1869 году было решено заменить его на металлический. В 1906 году к нему добавился однопутный Американский мост №2, в 1911 появился третий мост, в 1913 и 1916 — четвертый и пятый. Назывались они (все пять) по-прежнему Николаевским железнодорожным мостом (почему-то в единственном числе).

Только в 2008 году «народное» название стало официальным: переправу переименовали в Американский мост, потому что, согласно документу, «он назывался Американским практически все время своего существования».

Наб. Обводного канала, 74

Впервые газовое освещение на городских улицах появилось в Лондоне в 1813 году. В Петербург оно пришло несколько позже, но к 1839 году газовые фонари уже освещали Дворцовую площадь, Невский проспект, Малую и Большую Морскую улицы, Большую Садовую, Обуховский и Царскосельский проспекты. Все фонари были соединены подземным газопроводом.

Запасы газа хранились в специальных помещениях — газгольдерах. Эти сооружения были своего рода «газокачками»: они не только хранили газ, но и подавали его в газопровод под напором воды.

Газгольдеры были рассредоточены по разным городским районам. Те, что на Обводном, спроектировал архитектор Рудольф Бернгард, который впоследствии станет ни много ни мало главным архитектором Санкт-Петербурга. Самым сложным было спроектировать куполы газгольдеров, но Бернгард, специализировавшийся именно на куполах и сводах, нашел новаторский выход: он предложил конструкцию из ферм, располагавшихся радиально и связанных между собой прутьями.

После того как электрическое освещение полностью вытеснило газовое, газгольдеры оказались не у дел. К счастью, сегодня их активно перепрофилируют. Так, в одном из газгольдеров на Обводном несколько лет назад разместился Планетарий №1 — с самым большим в мире, 37 м в диаметре, проекционным куполом. А в соседнем газгольдере сегодня работает проекционный музей «Люмьер-Холл».

Наб. Обводного канала, 134-138

Во второй половине XIX века Обводный канал был главной промзоной Петербурга. Все дело было в транспортной доступности: по каналу было удобно подвозить к предприятиям материалы и топливо и развозить заказчикам готовую продукцию. А еще, к сожалению, в канал было удобно сливать отходы производства — поэтому Обводный в народе переименовали в Обвонный. Еще в начале XX века был популярен такой анекдот: «Как мне добраться до Обводного канала?» «А вы идите все прямо, как запах вовсе нестерпимым станет — тут-то он и будет». Или вот, например, частушка на ту же тему:

На том участке, где сейчас находятся корпуса «Красного треугольника», во второй половине XIX века располагалось множество промышленных предприятий: шоколадная фабрика, завод англо-российской резиновой мануфактуры «Макинтош», бумагопрядильная фабрика, асбестовый завод, шелковая мануфактура. Но уже к 1890-м все эти предприятия поглотил гигант под названием «Товарищество российско-американской резиновой мануфактуры».

На громадном предприятии, которое вскоре стало монополистом российского резинового производства, выпускали всевозможные резиновые изделия: галоши, шины, непромокаемые ткани, а в начале XX века — даже материю для оболочки военных дирижаблей.

Но самым ходовым товаром были галоши, которые с 1888 года начали маркировать треугольником с аббревиатурой ТРАРМ («чтобы легко бросаться в глаза неграмотному покупателю»). В 1808 году треугольник был уже настолько узнаваем, что решено было произвести ребрендинг: компанию переименовали в «Треугольник». После революции завод национализировали и добавили к «Треугольнику» прилагательное «Красный».

Сегодня гигантские территории «Красного треугольника» (34 га земель, 545 тыс. кв.м недвижимости, 150 производственных корпусов) находятся в полузаброшенном состоянии и стремительно приходят в упадок. 80 из 150 дореволюционных зданий официально признаны памятниками промышленной архитектуры и имеют охранный статус, но это им не слишком помогает.

Уже много лет городские власти озвучивают самые разные планы по реконструкции территории — предлагалось создать здесь то тематический парк развлечений, то технопарк — но ни один из них так и не был реализован. Хотя какая-то жизнь здесь все-таки есть: в некоторых корпусах работают многочисленные репетиционные точки, мастерские, скалодром, спортивные и танцевальные студии, офисы и кафе.

До недавних пор самым модным местом на Обводном было креативное пространство «Ткачи» — но в прошлом году оно закрылось, уступив место очередному бизнес-центру. Новым центром притяжения «креативного класса» стал комплекс «Обводный двор» на противоположном берегу Обводного канала.

На рубеже XIX и XX веков в корпусах, которые сейчас занимает «Обводный двор», располагались Казенные винные очистные склады. Почему казенные? Дело в том, что в это время в Российской империи действовала винная монополия. Винокуренные заводы, правда, все еще могли принадлежать частным инвесторам, но весь производимый ими спирт покупался казной, очищался на государственных складах и продавался в государственных же магазинах.

Монополия приносила государству гигантские деньги: некоторые историки утверждают, что в 1913 году общая выручка от нее составляла четверть бюджета России. На Казенных складах — таких, как на Обводном — спирт очищался от вредных примесей. Потом его крепили до 90-95 градусов и делали из него водку, которую продавали тут же на складе или отправляли в винные магазины.

В 2013 году комплекс старинных промышленных зданий, которые к тому моменту окончательно пришли в упадок, выкупили и начали реконструировать. Теперь здесь располагаются офисы, интернет-магазины, шоурумы, фотостудии, а также несколько вполне симпатичных баров и кафе.

Наб. Обводного канала, 116А

Иронично, что почти напротив винных складов расположена церковь, при которой появилось одно из крупнейших в стране обществ трезвости.

Александро-Невское общество трезвости основал в 1898 году священник церкви Воскресения Христова Александр Рождественский. Именно в этом месте оно возникло не без причины: окрестности Обводного были густо заселены фабричными рабочими, в среде которых пьянство процветало. Ведь иных форм досуга у них просто не было.

Общество выпускало листовки, книги и журналы о вреде пьянства, вело беседы с рабочими, проводило проповеди трезвости и лекции (к которым, помимо священников, привлекали специалистов — врачей и патологоанатомов). Члены общества давали официальный зарок — обещание воздерживаться от употребления алкоголя на определенный срок или на всю жизнь. Только за первые десять лет существования общества было зарегистрировано почти 600 000 таких «трезвенных обещаний». Трезвенники платили регулярные взносы: именно на них в 1904-1906 гг было построено нынешнее здание церкви.

Пьянство необходимо было чем-то заменить, поэтому Общество активно организовывало досуг своих членов. Так, при нем работали Церковно-любительский и Церковно-народный хор, вечерние Певческие курсы, библиотеки-читальни. Открывались образовательные учреждения для детей членов общества: одноклассная школа (в которой, помимо прочего, преподавался курс трезвости — с демонстрацией моделей поврежденных алкоголем печени, почек и сердца) и рукодельные классы для девочек. Наконец, при обществе работало Бюро рекомендаций, где безработным трезвенникам подыскивали вакансии.

Вскоре отделения Общества стали открываться в других районах Петербурга, а позже — и за его пределами. У Общества были большие планы: например, построить Дом трезвости с музеем, лекционными и читальными залами. Но им не суждено было сбыться: после революции, в 1918 году, организацию ликвидировали.