Меня посадили сначала в маленький Форд, там было четыре места, ни окон, ни дверей, просто коробка. Сидел я и какой-то чувак. Прошло пять минут и автозак начали наполнять. Как я понял, снаружи, на Дворцовой площади, собралась какая-то толпа. Росгвардейцы начали активно крутить и напихивать людей в этот четырехместный автозак. Наверно, человек семь запихали. Самое страшное, когда на улице стали кричать, а машина начала качаться. Окон нет, ничего не видно, непонятно, что происходит.
Забили этот Форд людьми, и мы куда-то поехали. Как оказалось, к Гостиному двору. Нас выпустили, и мы пошли с забором из полиции в городской автобус, который выполнял функцию большого автозака. Когда я зашел, у меня спросили паспорт, я показал, но в руки не отдал. У меня начали его тянуть, я тянул назад. Потянули еще раз и потом так грозно посмотрели… Пришлось короче отдать паспорт.
На улице происходил какой-то дикий трэш: очень много народу, много полиции, кого-то винтили, кого-то били. Автобус все наполнялся и наполнялся. Полиция в какой-то момент начала орать, мол, куда вы пихаете, кого вы задерживаете? После началось увлекательнейшее полуторачасовое путешествие на автобусе, где мы катались по отделениям полиции, приезжали туда, а нам говорили ехать дальше, потому что здесь все забито.
Когда мы прибыли в отделение, у нас силой сразу же забрали телефоны и посадили в актовый зал, где мы сидели 4−5 часов, пока на нас оформляли протоколы. Всех нас называли «политическими» и оформляли протоколы на новые статьи, которые появились только после первого митинга (23 января). У меня, само собой, тоже был протокол, с которым я, конечно же, не согласился и сначала отказался подписывать в графе, что получил копию протокола (я ее не получил). Мне сказали: «Подписывай». Я ответил, что подпишу, когда получу копию. Мне сказали еще разок с нажимом, после такого, само собой, чувствуется негативное давление и приходится подчиняться. Копию, к счастью, я все-таки получил. Когда я спросил, что за статья, которую мне приписывают, мне ничего не ответили и просто ее загуглили.
Пока нас держали в актовом зале один сотрудник сказал что-то в стиле: «Пока я тут с вами сижу, где-то, возможно, человека убивают, дебилы». То есть он понимает, что занимается какой-то ерундой вместо того, чтобы делать необходимую работу, но дебилы — это мы.
Раз 100 услышал фразу: «Уезжайте из этой страны, раз вам что-то не нравится». Один вообще сказал: «Вот вы сегодня вышли за деньги, за Навального, а завтра за Жириновского выйдете?» Похоже, они действительно в это верят.
Потом нас посадили в камеру, где по одному вызывали сдавать пальчики и фотографировать. Все были в шоке, ведь по закону это можно делать только, если не установлена личность или светит уголовная статья. Мы шли по административному нарушению, где такое точно не требуется до суда. Стоит ли говорить, что сдавать отпечатки — это была не просьба? Нас всех пугали, мол, не сделаете до суда, суд это примет во внимание и будет только хуже. Были у нас такие, кто все же отказывался. Но силой приложить руку ведь никто не запрещает, верно? В общем, пальчики сдали все.