Есть вечные образы, которые всегда будут адаптироваться в таком сознании. Цоя никто не назовет кринжовым, но вот его соратник Вячеслав Бутусов записывает песню про город, похожую на ту самую, про гордую белую птицу. Там открыточные виды в сотый раз и посыл, как в самом задизлайканном видео в истории ютуба, том, что про Москву. Шпили, купола, парки, сады и скверы.
И дело опять же не в том, что эти образы уже сто раз были.
Петербург гораздо сложнее, чем его внешний фасад. Достоевский, так и не ставший кринжовым, описывал сложные механизмы, творящиеся тут. Любой, кто начинает говорить про этот город очевидные вещи, становится похож на отвешивающего примитивные комплименты пикапера-неудачника. «Вашей маме зять не нужен?» — вот как звучит очередное восхваление Петербурга. Интонационно. Смыслово.
Девушка, к которой много пристают очень примитивные и однобокие мужчины, быстро становится надменной и злой. Она смотрит на ухажеров так, что те превращаются в постыдных приставал, даже если такими не являются.
Петербург показывает свои красоты, как знойная женщина демонстрирует декольте. Но стоит сказать такой женщине: «Ах, какая у вас шикарная грудь», — как тут же становишься кринжовым.
Наверное, секрет в этом.
Наверное, поэтому это понимают те, кто родился тут.
Наверное, именно сейчас в комиксовую эпоху, в эпоху, когда в искусстве начинают править миры-вселенные, нам надо создавать новый образ этого города. Гораздо более сложный, чем есть сейчас.
Нам нужно сделать задел на вечность, чтобы потомки не воспринимали Петра как персонажа детского утренника, а Пушкина как абитуриента театрального вуза, читающего стихи с молодецкой удалью.
Нам надо снять проклятие Петербургского кринжа.