Зато на следующий день пришлось мучить Дарину вопросами:
— Что вчера было вообще? И не кажется ли тебе, что самоизоляционный фильм — это новый поджанр киноискусства?— Не сказать, что это прямо какая-то новая штука для кино, — усомнилась Дарина, — Ведь, в принципе, есть фильмы, которые раньше снимались так. Я вспоминаю «Плёнку» Ричарда Линклейтера, наверняка, можно вспомнить что-то ещё.
А я вспоминаю иранского режиссёра Джафара Панахи, который вынужден снимать кино под домашним арестом и мысленно соглашаюсь с собеседницей-теоретиком.
— Но это действительно особенная тема за счёт обстоятельств, которые из неё вытекают: пространственные ограничения и способы их преодоления. Эти фильмы очень разные, и часто это связано с тем, в какой период их снимали. В начале ещё не возникла усталость, которая ближе к концу изоляции всех настигла. Тогда появились фильмы «Что мы делаем дома»
Виталия Серова и «Что-то из моего дома» Владимира Мизерного, которые открыли программу. Там люди придумывают смешные визуальные ходы, которые меняют сюжет их пребывания дома. Это очень забавно.
— Но, видимо, больше комедий не было.— Дальше по ходу программы появляются фильмы, где уже нет никакого рассказа, а есть попытка схватить и передать состояние окружающего при помощи кино. Характерно, что многие режиссёры обратились к звуку. Саунд-дизайнер Кристина Петухина в фильме «Звуки изоляции» монтировала и микшировала звуки, которые слышала в своём доме: шумные соседи, ремонт, дети во дворе. Она сделала из этого музыку. А в фильме Даши Тарасовой с длинным названием «Комната Саши, La Perle, Андрей Зализняк, ВУ, Девочка, Кэти Акер, Drugs are like that, Валис, Александр Сокуров, Молох, Мао Цзэдун и другие» всё строилось на взаимодействии вида из окна и звуков телевизора. Он начинается с легко узнаваемого голоса Урганта, но потом звуки смешиваются, превращаются в какую-то разнообразную палитру. Некоторые в чате даже писали, что им некомфортно смотреть.
— К слову о том, что дала кинопоказам пандемия: теперь можно прямо во время сеанса дать знать режиссёру, что тебе некомфортно.— Да, но тут речь не о комфорте, а о том, как здорово это сделано, какой это интересный опыт. Раньше на фестиваль не так часто присылали работы, которые активно работают именно со звуком. Изоляция как будто бы спровоцировала более пристальное внимание к звуковому ландшафту. Поскольку единственное разнообразие, которое может прийти к тебе в квартиру, где ты заперт в одних и тех же стенах, — это звуковое разнообразие.
— По итогам этого и двух предыдущих смотров что для тебя вообще невидимый фильм?— Для меня невидимый фильм — тот, который понимает свою фрагментарность. Начало и конец такого фильма условны, потому что фильм — это случайный набор фрагментов, выхваченных из того, что обычно сопровождает жизнь как таковую, жизнь одного конкретного человека. Это фильмы, которые не подготовлены заранее, не прописаны заранее. Постановка в них может присутствовать, но она не павильонного типа, она берётся из тех условий, которые предлагает жизнь.
Очевидно, поэтому пандемия фестивалю не преграда. Это просто обстоятельство, которое, как и любое другое, несёт, в том числе, плюсы: новые участники, новые зрители, новые творческие и организационные возможности.
— Из-за карантина фестиваль пришлось отложить: он был запланирован на лето, а прошёл в октябре. Зато теперь мы можем расширить аудиторию (то, чего нам не хватало), потому что мы собираемся в достаточно тесном пространстве книжного магазина «Порядок слов». Это было проблемой, но в то же время не хотелось менять пространство, нам нравится «Порядок слов». А теперь получается, что можно без всякого расширения подключить больше зрителей, в том числе режиссёров из других городов и их товарищей. Теперь им не надо приезжать, ведь и до карантина не у всех была такая возможность.